черные кольца легко соскользнули с тонких замерзших пальцев прямо на нетронуто белые, вновь наметенные сугробы…
с ту ночь снег был похож на молоко. и даже казался теплым…
только крылья тяжелели от влаги растаявшего на них снега…
и размытой тушью стекали по щекам черные воспоминания о прошлом. плавно и настойчиво превращаясь из многомерных образов в чувственные переживания.
а в глазах вместе с блестящим ночным потоком машин отражался весь мир. мгновенно и странно он вместился всего в один взгляд шоколадных, слезившихся от ветра глаз… весь мир. со всеми его гранями…
читать дальшередкие мягко-молочные снежинки постепенно превращались в плотно сотканную ночью метель, которая мягко и нежно застилала все, что было раньше. сглаживая и затягивая раны. принося мудрый странно-сладкий миндальный привкус на обветренные губы.
и так хотелось кричать от разрывавших изнутри сотен мыслей, громоздившихся где-то в районе висков, громко шумевших и ссорившихся между собой. кричать и постоянно облизывать и без того обветренные миндальные губы.
и так хотелось сказать все прямо. без метафор и сравнений…
и так хотелось оставить эту ночь где-то на темно-синей постели. приручить ее, накормив шоколадом и отдать все сомнения близорукому, фиолетовому рассвету.
это был ноябрь, в котором согрело молоко. снежно-миндальное, слишком странное на вкус молоко. слишком сладкое и слишком далекое. это был ноябрь, пропитанный зимой больше, чем все три зимних месяца…
13 ноября 2007
(с) Недашковская